Практика!
Воину, идущему по пути, необходим наставник — мастер, учитель или духовный друг, который направлял бы его. Существуют разные уровни отношений учитель—ученик. Для некоторых может быть достаточно просто прочитать книгу или послушать учение какого-то учителя. Другие могут захотеть стать учениками этого учителя, чтобы он непосредственно руководил их продвижением. Такой вид отношений очень ценен. Однако мало кто с самого начала готов к безусловной преданности учителю и непосредственной работе со своими главными проблемами; мало кто готов предстать перед другим человеком без всех своих защитных масок. Поэтому сначала нужно развить майтри по отношению к себе и полное доверие к учителю. Это — предварительные условия для установления более глубоких отношений с духовным другом. В 1974 году, когда я попросила Трунгпа Ринпоче стать моим учителем, я не была ещё готова к безусловным отношениям. Но это был первый человек в моей жизни, который был по-настоящему свободен, чей ум не поддавался никаким влияниям, и я поняла, что под его руководством тоже смогу этого достичь. Меня привлекало то, что не было никакой возможности им манипулировать — он мог разоблачить любые человеческие уловки. Это пугало, но в то же время давало надежду. И всё же мне потребовались годы, чтобы развить достаточно доверия к нему и майтри к себе, чтобы я смогла полностью открыться этим отношениям. Сближение с человеком, который смертельно опасен для твоего эго, требует времени. Отношения с учителем либо должны достичь безусловного доверия и любви, либо ничего не произойдёт. Важно не противиться процессу. В любом случае, отношения с учителем побуждают нас верить в собственную внутреннюю мудрость, быть верным себе. Согласно традиции, и учитель и ученик оба полностью пробуждены, но между ними должна произойти встреча — встреча двух умов, двух душ. Задача учителя состоит в том, чтобы помочь ученику осознать, что его пробужденный ум и пробужденный ум учителя — одно и то же. На определённом этапе должно произойти радикальное изменение точки зрения ученика — мы перестаём отождествляться со своим неврозом и начинаем верить в собственную изначальную мудрость и доброту. Это очень важный момент: без этой веры в себя дальнейшее продвижение с учителем невозможно. Однако когда мы становимся готовы вступить в безусловные отношения с учителем, нам приходится учиться оставаться непоколебимыми в любых ситуациях. Вступление на подобный уровень отношений с одним человеком готовит нас к тому, чтобы мы могли быть открытыми не только в отношении учителя, но и в отношении всего своего опыта. Учитель — это не какой-то духовный идеал, а просто более зрелый человек. В отношениях с ним, как в любых других отношениях, нам может что-то нравиться и что-то не нравиться; мы также можем испытывать смятение и опасность. Отношения с учителем показывают, насколько открыто наше сердце, готовы ли мы вобрать весь спектр жизни, а не только то, что нам приятно. Насколько мы способны принимать своего духовного друга, настолько же мы способны принимать мир таким, какой он есть, со всей его жестокостью и нежностью, подлостью и отвагой. Мы обнаруживаем, что начинаем открываться так, как никогда от себя не ожидали.
Путь воина-бодхисаттвы учит нас относиться к жизни с полным принятием и вовлечённостью — нет таких эмоций или действий, которые были бы недостойны нашей любви и сострадания, нет такого человека или ситуации, которые были бы неприемлемы и недопустимы. Этот путь требует дисциплины, но также руководства. В какой степени мы готовы принять руководство — это уже другой вопрос. Когда нет чётких ограничительных правил, нам необходим наставник, который подсказывал бы, когда мы сходим с пути, и которого мы готовы были бы слушать.
Учитель очень гибко и лояльно подходит к процессу нашего пробуждения, что бы с нами ни происходило. Этот воин-мастер служит зеркалом, отражающим наш собственный ум со смущающей точностью. Чем больше мы доверяем себе и учителю, тем в большей степени способны допустить и принять это отзеркаливание. В конце концов, можно дойти до того, чтобы позволять каждому человеку быть нашим зеркалом и учителем. Тогда нам станет понятна заповедь: «Будь благодарен каждому».
Однако не следует относиться к учителю как к абсолютному авторитету: такая установка таит в себе слишком много надежд и страхов. Если бы я должна была беспрекословно подчиняться своим учителям, я не смогла бы долго оставаться в учениках. Но мои учителя, напротив, всегда побуждали меня использовать свой критический разум и не бояться высказывать сомнений. Они советовали никогда не принимать на веру никаких правил и авторитетов.
Важно понимать, что встреча двух душ, учителя и ученика, происходит не в результате полного подчинения авторитету учителя, а благодаря сосуществованию двух взглядов, благодаря способности принять неопределённость и парадокс. В противном случае ученика неизбежно ждёт разочарование. Как только учитель перестанет соответствовать нашим представлениям, мы уйдём от него. Нам могут не понравиться его политические взгляды, или что он ест мясо, употребляет алкоголь или курит; нас могут не устраивать какие-то организационные изменения, нам может казаться, что нас недооценивают или уделяют нам мало внимания; или мы привязываемся к «медовому месяцу» отношений с учителем, страстно желая, чтобы нас любили только так, и не иначе, тогда мы неизбежно разочаровываемся и затаиваем обиду, чувствуя, что нас использовали, предали или обманули. И, не желая испытывать таких болезненных чувств, мы уходим.
Всё зависит от нашей готовности открыться. Любые фиксированные идеи ограничивают наш ум. Какую бы форму они ни принимали, оправдания или обвинения, они неизбежно порождают страдания. Когда мы говорим: «Учитель совершенен и никогда не ошибается», или: «Учитель шарлатан, ему нельзя верить», в любом случае это проявление ограниченности ума. Нам нравится говорить о широком, открытом уме, чистом и свободном. Но можем ли мы сохранять эту открытость и чистоту, когда разрушаются наши иллюзии?
Но даже когда мы уходим от учителя, если мы способны наблюдать свою боль и разочарование без оправдания и осуждения, мы всё-таки многому у него научились. Об этом говорится в одном из наставлений: «Если ты можешь практиковать даже в состоянии смятения, ты многого достиг».
Отношения с духовным другом учат нас безграничной любви, тому, как любить и быть любимым без каких бы то ни было условий. Такая любовь непривычна для нас, это та любовь, о которой мы все мечтаем, но которую не можем давать. Я училась любить и быть любимой, наблюдая за своим учителем, видя, как безусловно он любит других людей, я начала верить, что он может так же любить и меня. На его примере я увидела, что значит верить в каждого человека, каждому давать шанс.
Один случай меня особенно потряс. Один из ближайших учеников Трунгпа Ринпоче, Джо, был очень несдержанным, и всем это ужасно не нравилось. Ученики жаловались Ринпоче на агрессивное поведение Джо, но тот, казалось, не обращал на их жалобы никакого внимания. Однако однажды, когда Джо набросился на одну женщину и ударил её, Ринпоче закричал на него: «Вон! Чтобы духа твоего здесь не было! Не хочу тебя больше видеть!» Джо ушёл потрясённый. Те ученики, которые присутствовали при этом, подошли к Ринпоче и сказали: «Мы так рады, что ты прогнал этого Джо. Он так ужасно вёл себя вчера, и так плохо поступил сегодня утром... Как хорошо, что ты от него избавился», Но Ринпоче строго посмотрел на них и произнёс: «Вы не так поняли — Джо мой лучший друг». Я думаю, Трунгпа Ринпоче готов был бросился под поезд, если бы знал, что это поможет нам пробудиться.
Безграничная любовь — это безусловная преданность себе и другому человеку. Любовь учителя к ученику проявляется как сострадание. Любовь ученика к учителю проявляется как преданность. Эта взаимная сердечная связь и теплота обеспечивает встречу двух душ. Такая любовь смиряет наше неукротимое существо и помогает выйти за пределы привычной территории. Отношения с духовным другом вдохновляют нас на то, чтобы бесстрашно выйти из своего кокона и начать исследовать этот удивительный мир.